Название: Так сказал Цезарь Милано
Автор:  ~HiTomi-J~
Пейринг: Намджун/Сокджин
Рейтинг: R
Размер: ~3600 слов
Жанры: AU, романтика, повседневность

Краткое содержание: Чтобы стать «вожаком стаи», необходимо устанавливать твёрдые правила и действовать ответственно в ситуациях, подходящих под категорию «чрезвычайные».

на фест «Secret Santa 2018» для Lady_Asher.



читать ЗДЕСЬ     Замечательный мексикано-американский кинолог Цезарь Милано сказал как-то, что такого понятия, как «проблемные породы» в мире не существует. Собаки жаждут руководства и строгого контроля, им нужен сильный вожак, чтобы чувствовать себя спокойными и счастливыми. Чтобы стать для своего питомца таким вожаком, необходимо проецировать спокойно-напористую энергию, устанавливать твёрдые правила и действовать ответственно в ситуациях, подходящих под категорию «чрезвычайные». То есть, в ситуациях вроде той, в которой пребывал сейчас Сокджин.

Его питомец, палевый щенок невероятно преданной породы «корейский джиндо», в данную секунду улепётывал от него к гаражно-строительному кооперативу, и ни проецирование напористой энергии, ни твёрдые указания «немедленно остановиться» не оказывали на него никакого влияния. Тайфун — а именно так звали щенка — бежал по улице, заливаясь восторженным лаем, и периодически заваливался в снег, запутавшись медвежьими лапами в волочащемся за ним поводке. К слову, ещё ни разу Сокджин не видел своего пса настолько взбудораженным. Ещё бы, что могло быть лучше догонялок для активной пятимесячной собаки?

В боку нещадно кололо от продолжительного забега, из-за нехватки воздуха болело за грудиной. Тайфун тоже потихоньку выдыхался — его движения замедлились, а бока ходили ходуном от учащённого дыхания. Сокджин понадеялся, что на посте охраны того перехватит местный сторож, но надежды не оправдались — охранника на месте не оказалось, и Тайфун, в последний раз тявкнув, скользнул под шлагбаум, тут же затерявшись в бесконечных лабиринтах белых кирпичных стен.

— Тайфун, ко мне! Ну-ка вернись, кому сказал?

Металлические двери гаражей пестрили всевозможными оттенками красного. Выглядело странновато — Сокджин думал, что в кооперативах их обычно красят одной краской. Двери одного из гаражей — того, что находился ближайшем ряду — были распахнуты настежь. Воздух вокруг него пропитался едким запахом лака, ацетона и паленого пластика. Брезгливо поморщившись, Сокджин прошёл несколько метров вперёд по протоптанному снегу и осторожно заглянул в широкий дверной проём. Открывшаяся взору картина лишила его дара речи.

Тайфун был здесь — сидел на бетонном полу, высунув язык, и влюблённо пялился на присевшего перед ним на корточки человека. Человек, весь потный и перепачканный, внимательно разглядывал его ошейник, отстегнув от него поводок. Вместо того чтобы вертеться ужом, лаять и прыгать, неуёмное создание виляло хвостиком и старательно задирало голову повыше, чтобы предоставить незнакомцу наилучший обзор к шее и своему ошейнику.

Заметив вошедшего, незнакомец вскочил, взмахнул рукой в приветственном жесте и ослепительно улыбнулся. Сердце Сокджина йокнуло — он подумал, что в жизни не встречал такого красивого и эффектного мужчины. Пребывая в растерянности от непривычного поведения своего щенка — тот продолжал игнорировать его, наблюдая за каждым движением незнакомого ему человека — Сокджин не сразу понял, что и сам, как Тайфун, пялится на мужчину совершенно неприличнейшим образом. Высоченный, широкоплечий, прекрасно сложенный, чисто выбритый — так, что видна каждая линия его точёного загорелого лица. Даже украшенная татуировкой рука, которую тот запустил в выкрашенные в серебро волосы, выглядела идеально. И тут он встретил взгляд самых изумительных на свете глаз — их разрез был таким, будто они принадлежали дикому животному, и обладатель их неотрывно глядел прямо на Сокджина.

Взгляд был практически осязаемым — Сокджин сразу осознал всю недостойность своего поведения и поспешил отвернуться, надеясь, что объёмная меховая опушка капюшона скроет его внезапно вспыхнувшие щёки. Так уставиться на парня, будучи парнем самому! Он просто не мог поверить, что позволил себе такую легкомысленность. Не хватало ещё, чтобы по району начали ходить слухи о его ориентации в тот момент, когда он только-только обжился на новом месте. Второй раз на одни и те же грабли, Сокджин, отлично учишься на собственных ошибках.

Впрочем, этот мужчина не был похож на кого-то, кто стал бы заниматься травлей и распространением глупых сплетен. Хотя Сокджин слабо представлял себе, как должны выглядеть предрасположенные к подобным вещам люди.

Раздавшийся в помещении низкий, пробирающий до мурашек голос заставил его вздрогнуть от неожиданности:

— Так значит, это твоя красавица?

От улыбки на лице мужчины появились две умилительные ямочки. По мнению Сокджина, это был уже перебор. Он открыл рот, не нашёлся, что ответить, и молча кивнул.

— Думаю, тебе сто́ит поскорее выйти, пока собака не надышалась краской, — дружелюбно сказал незнакомец, протягивая ему поводок. — Животные плохо переносят такие запахи, у неё может начаться аллергия.

— У него, — заикаясь, проговорил Сокджин и наклонился, чтобы пристегнуть поводок к ошейнику своего пса. — Это мальчик.

Попытка с треском провалилась, потому что в последнюю секунду тот успел разгадать его намерения и резво отпрыгнул в сторону.

Незнакомец рассмеялся.

От звука его смеха щенок встрепенулся, чихнул и с громким лаем принялся наворачивать по гаражу огромные круги, снося всё на своём пути. Краем глаза при этом он не забывал следить за Сокджином, чтобы не позволить тому приблизиться на расстояние, с которого можно было его отловить.

— Извините, ради бога, я его поймаю, и мы сразу уйдём, — сгорая от стыда, пообещал Сокджин.

Он попытался загнать Тайфуна в угол, но тот проскочил между его ног и опрокинул стоящую на полу банку с краской.

— Господи, Тайфун!

— Ничего страшного, она пустая, — тут же поспешил упокоить его незнакомец. — Как раз собирался нести её на помойку.

— Не понимаю, что с ним такое. Он никогда не проявлял интереса к незнакомым людям.

— Правда? — мужчина сложил руки на груди и поиграл бровями, выглядя при этом одновременно и сексуально, и жутко нелепо. — Тогда мне, наверное, стоит чувствовать себя польщённым.

Сокджин покраснел ещё сильнее.

Отлов разбушевавшегося щенка занял у него минут десять. Испытывая жуткую неловкость, весь красный и взмыленный, он поторопился выбежать из гаража на улицу, где с ключами в руках терпеливо дожидался его незнакомец. По закону Мёрфи, Сокджин, конечно же, поскользнулся и полетел прямо в его сторону. Чтобы избежать травм, он вытянул вперёд ладони, и те упёрлись во влажную от пота чёрную ткань футболки. Чувствительные пальцы зафиксировали крепость грудных мускулов и затвердевшие от холода упругие горошины сосков. Затем Сокджин отскочил, запнулся о натянувшийся кожаный поводок и позорно плюхнулся на задницу, вскрикнув, словно девчонка. Перепуганный Тайфун от его падения взвился в воздух и залаял, скача вокруг, будто заведённый.

Объект сокджиновых сексуальных домогательств изумлённо моргнул, схватился за живот, сложился пополам и залился громким хохотом.

— М-да, — простонал он, вытирая слёзы смеха. — Парни жертвой моей дьявольской харизмы ещё не падали.

— Это просто невообразимо, — пробурчал Сокджин, проклиная ту секунду, когда решил спустить Тайфуна с поводка. Он встал, кое-как отряхнул пальто от снега и поднял на смеющегося незнакомца взгляд преисполненных искреннего чувства вины глаз.

Уж лучше бы он этого не делал. Сияющий улыбкой мужчина стоял так близко к нему и был таким красивым, что у Сокджина в третий раз за вечер перехватило дыхание. Боже милостивый, ну откуда у человека может быть такая невероятная улыбка? И его кожа… корейцы предпочитают отбеливать её, используя специальные косметические средства, но кожа этого человека выглядела такой бархатистой и золотой, будто он буквально вчера вернулся с какого-нибудь жаркого курорта.

На этот раз прошло намного больше времени, прежде чем оба они одновременно осознали, что просто стоят и смотрят друг на друга. Сокджин первым отвёл взгляд, и, он не был уверен точно, но, кажется, парень напротив тоже выглядел слегка смущённым. Ещё бы, а как ещё должен выглядеть мужчина, на которого пускает слюни смазливый представитель своего же пола?

— Прошу прощения за все эти недоразумения, — немного придя в себя, сухо сказал он. — Надеюсь, у меня не будет после этого никаких проблем.

Глаза незнакомца округлились, губы сложились в беззвучное «о».

— О каких проблемах идёт речь? — удивлённо спросил он. — Да даже не припомню, когда в последний раз так много смеялся.

Сколько бы Сокджин не вглядывался, он не увидел в его глазах ни толики отвращения. Либо мужчина не осознавал, что перед ним стоит гомосексуал, либо Тайфун нашёл единственного в городе толерантного гетеросексуала.

— Кстати, тебе безумно к лицу розовый цвет, — как бы между делом добавил незнакомец, когда они неторопливым шагом двинулись в направлении шлагбаума.

— На мне нет ничего розового, — отозвался сконфуженный комплиментом Сокджин. И тут же понял, что речь идёт о его предательском румянце.

Лицо собеседника выражало столь явное удовольствие от факта, что он смог смутить его снова, что Сокджин едва сдержался, чтобы не пихнуть самодовольного мужчину в ближайший сугроб.

Кажется, Тайфун нашёл друга под стать самому себе.

* * *

     Нового знакомого Сокджина звали Намджун. Ему было двадцать шесть, и он зарабатывал на жизнь аэрографией и крутыми татуировками. Ещё он занимался выжиганием по дереву и все вырученные с продаж деньги тратил на приюты для собак и других бездомных животных.

Полгода назад, в возрасте семнадцати лет, погибла на операционном столе его любимая собака — золотистый ретривер по кличке Мони. Мони была прекрасно воспитана, поэтому не прошло и недели со дня знакомства, как Намджун предложил Сокджину помощь в дрессировке отбившегося от рук Тайфуна.

— Мы ходили в собачьи ясли, но нас выпроводили оттуда за то, что он затеял драку с щенком немецкого пинчера, — пожаловался Сокджин, когда Намджун, устав хохотать над его розовым пуховиком, повёл их с Тайфуном на пустырь за гаражами. — Цезарь Милано говорит, моя проблема в том, что я не умею быть вожаком стаи.

— Цезарь Милано — это парень, который выпроводил тебя с щенячьих курсов? — с искренним интересом в голосе уточнил Намджун.

— Цезарь Милано — это известный собачий тренер. У него есть шоу на Animal Planet, все звезды Голливуда у него своих собак воспитывают.

— О, да он, по всей видимости, большая шишка, — уважительно протянул Намджун. Сокджин понял, что тот не имеет ни малейшего понятия, кто вообще такой этот Цезарь Милано.

Когда они добрались до пустыря, Намджун с энтузиазмом хлопнул в ладоши, потрепал Тайфуна по голове рукой в перчатке, и бодро произнёс:

— Ну что ж, покажите мне, что вы умеете.

В эту же самую секунду, как назло, Тайфун увидел неподалёку стаю голубей. Те грелись возле канализационного люка и клевали сухари, которые кто-то вынес и оставил им в разорванном целлофановом пакете. Щенок ринулся вперёд, хрипя от сдавливающего горло ошейника и волоча за собой Сокджина, будто спортсмена на водных лыжах.

Намджун осел в снег от хохота.

— Мне нельзя тебе помогать, раз в стае может быть только один вожак, — объяснил своё бездействие он, когда все голуби разлетелись, и Тайфун согласился вернуться на исходную позицию.

Прозвучало так, словно Намджун и самого себя причислял к этой стае. Сокджин так зациклился на этой оговорке, что полностью пропустил всё то, что было сказано ему далее.

— … ладно, — улыбнулся Намджун, когда закончил сотрясать воздух советами, которые никто не слушал. — Так какие команды вы уже успели выучить?

Сокджин вскинул голову и обнаружил, что они снова стоят неприлично близко друг от друга. От Намджуна пахло каким-то преступно вкусным парфюмом, и ещё он вышел на прогулку в красной шапке крупной вязки, которая отлично контрастировала с его серебряными волосами и поцелованной солнцем кожей.

— Сокджин? — красноречивый, смеющийся взгляд намджуновых глаз дал Сокджину понять, что его витание в облаках не осталось не замеченным. — Может, всё-таки, приступим к делу?

Так как Тайфун абсолютно ничего делать не умел, не имело никакого значения, с чего начинать позориться. Сокджин решил шагнуть на путь унижения перед парнем, который ему нравился, с команд «лежать» и «сидеть».

— Сидеть, Тайфун! — приказал он максимально твёрдым голосом, проецируя на щенка всю напористую энергию, что наскреб в своём шестидесятипятикилограммовом теле. Спокойно-напористая энергия вышла у него скорее нервозно-напористой, поэтому, вместо того чтобы выполнить команду, Тайфун схватил поводок зубами, зарычал и начал мотать головой с такой амплитудой, что Сокджин перепугался, как бы тот не свернул себе шею. — Тайфун, сидеть! — уже менее уверенно повторил он. — Да оставь ты в покое этот чёртов поводок.

— Ты произносишь команду таким тоном, словно изначально уверен, что он её не выполнит, — прокомментировал Намджун, разве что не хихикая от испытываемого веселья.

— Конечно. Моей собаке скоро полгода, я не первый день её знаю.

На пустыре было очень скользко, поэтому щенку не составило никакого труда обыграть Сокджина в перетягивание каната. Для этого он на мгновение сделал вид, что тянуть ему надоело, а потом дёрнул с утроенной силой, из-за чего Сокджин полетел вперёд, пропахивая снег носом. Когда он поднялся, в бешенстве отплёвываясь, Тайфун, как примерный мальчик, сидел рядом с Намджуном, глядя на него взглядом счастливейшей собаки на свете. Сам Намджун набрал в рот воздуху, раздул щёки и изо всех сил пытался не рассмеяться, чтобы не дай бог никого не обидеть. Сокджин от всей души был благодарен ему за приложенные усилия — гордость его трещала по швам.

Команда «лежать» вызвала у щенка приступ зевоты. После третьего «лежать» он огляделся по сторонам в поисках отставших от стаи голубей или хотя бы какой-нибудь завалящей палочки; не нашёл оных и уставился на Сокджина с таким несчастным видом, словно хозяина скучнее и зануднее в природе доселе не существовало. Этому нахалу не требовалось владение корейским, чтобы выразить своей мордой всё, что он думал о Сокджине и методах его тренировок.

— Ай-яй-яй, — покачал головой Намджун. — Какой вредный и непослушный мальчик.

Он сказал это обыкновенным голосом, без каких-либо обвинительных интонаций, но Тайфун внезапно поджал уши и хвост, виновато опустил голову и нехотя плюхнулся на пузо, свесив из пасти дрожащий алый язык.

— Нет, серьёзно? — вскинув руки к небу, возопил Сокджин.

Намджун пожал плечами, сам удивлённый такой реакцией.

— Чем больше разговариваешь с собакой, тем больше её словарный запас, — сказал он. — Уверен, ты по сотню раз на дню говоришь Тайфуну, что он отвратительно себя ведёт.

Присев перед щенком на корточки, Сокджин вытянул руку и постарался как можно увереннее скомандовать тому дать лапу. Тайфун покосился на него, сел и вяло помахал хвостом.

— Дай, лапу, Тайфун, — громко повторил Сокджин. Чтобы подсказать псу, какую именно лапу он имеет в виду, он обхватил одну из них обеими руками и попытался оторвать её от земли. Тайфун повернул голову и лизнул его в щеку. Бросив попытки поднять именно эту лапу, Сокджин переключил свой внимание на другую. Затем, внезапно, он вдруг ощутил рывок, поводок выскользнул из его рук, а затылок омыло морозным воздухом — Тайфун сдёрнул с его головы шапку и бросился прочь с такой скоростью, что пилоты истребителей ему бы позавидовали.

Намджун прыснул, помог Сокджину подняться на ноги и тщательно оттряхнул его, применяя, на взгляд Сокджина, больше усилий, чем требовалось, в районе его упакованных в тёплые зимние джинсы ягодиц. Вид у него при этом был донельзя невинный, поэтому у Сокджина язык не повернулся в чём-либо его обвинить. Потом Намджун снял с себя шапку и надел её ему на голову. С его губ сорвалось облачко горячего дыхания, когда для того, чтобы сделать это, ему пришлось подойти к Сокджину на совсем уж запредельно близкое расстояние. Сокджин обратил внимание, что у Намджуна на морозе трескаются губы, и задумался над тем, насколько прилично было бы предложить ему свою гигиеническую помаду. Он облизнулся — его собственные губы были превосходно увлажнены. Кадык Намджуна дёрнулся, и парень с мягкой улыбкой отодвинулся на расстояние, соответствующее нормам приличия.

«Интересно, — подумал Сокджин, — а может ли быть такое, что Намджун тоже краснеет, но этого не видно из-за его загара?»

— Может быть, Тайфун ещё слишком мал для дрессировок? — предположил Намджун, накидывая на свою голову капюшон. — У него, по-моему, одни только игры на уме.

— Может быть, — отозвался Сокджин, рассеяно щупая пальцами чужую мягкую шапку. — Попробуй ты. Вдруг Цезарь Милано прав, и дело во мне, а не в собаке?

— Вряд ли. Последние твои команды звучали вполне… внушительно.

— Очень смешно.

Намджун улыбнулся и залихватски ему подмигнул. Сокджин закатил глаза.

— Ну хорошо, давай попробуем.


В последующие полчаса мелкий предатель Тайфун послушно и старательно выполнял каждую из команд, озвученную Намджуном, причём о существовании некоторых из этих команд, таких, к примеру, как «крутись», «назад» и «кувырок» Сокджин даже не догадывался.

Это был заговор. Чистой воды измена. Нож в спину, вероломство, отступничество и подстава.

— Ну и в чём твой секрет? — сердито поинтересовался Сокджин, когда ошарашенный Намджун без поводка и приключений довёл их с притихшим щенком до нужно парадной. — Как мне перенимать твои методы, если ты сам не понимаешь, как это у тебя выходит?

— Может, тебе просто обыкновенной уверенности в себе не хватает?

— Посмотри на меня, в честь чего мне вдруг быть неуверенным в себе? — буркнул Сокджин и тут же отчаянно покраснел от демонстративности своего поведения.

Намджун взглянул на него с выражением серьёзной задумчивости на лице.

— Даже и представить не могу, в честь чего бы, — без тени улыбки сказал он.

* * *

     Намджун рассыпался комплиментами. Интересовался его работой и с огромным удовольствием рассказывал о своей. Познакомил его со своими близкими друзьями. Выяснил, почему друзей нет у Сокджина. Поговорил по скайпу с сокджиновой матерью, поставил на место его старшего брата-гомофоба. Приволок в гараж тепловую пушку и старый кожаный диван, чтобы Сокджин и Тайфун приходили навещать его, когда по расписанию не было клиентов с аэрографией. Научил Сокджина выжигать по дереву. Научил Тайфуна подавать лапу Сокджину.

С каждой их встречей Намджун становился всё красивее и сексуальнее. Сокджин обнаружил у него на шее потрясающую родинку, и теперь каждую ночь ему снилось, как он пробует это родинку на вкус. А потом пробует на вкус все другие родинки на его теле. Во сне они каждый раз перемещались на новые места, и был в этом какой-то элемент таинственности — Сокджин понятия не имел, где его буйное воображение разместит их в следующий раз.

Когда Намджун смеялся, Сокджин, в каком бы настроении он ни был, расплывался в ответной улыбке. Когда Намджун был серьёзен или зол, Сокджин впивался ногтями в свои ладони, чтобы удержаться от восторженного писка. Сердитый Намджун — это ещё один эротический сон, который снился ему теперь на регулярной основе. Иногда у сердитого Намджуна во сне находилась родинка на тазовой косточке — после таких джекпотов Сокджин предпочитал денёчек отсидеться дома, чтобы дать своей богатой фантазии немного поутихнуть.

Намджун был сильным, уверенным в себе и надёжным. Он никогда не предавался унынию и не позволял хандрить ни друзьям, ни Сокджину. Он обожал Тайфуна, а Тайфун рвался к нему, едва успевал продрать с утра свои любопытные сонные глаза. При встрече Тайфун пытался забраться к Намджуну на руки, а тот смеялся, обхватывал его всеми конечностями, ронял в снег и катал по сугробам. Сокджину тоже хотелось обнять Намджуна, а ещё хотелось подержать его за руку и хотя бы на минутку представить, что он Намджуну тоже нравится. Потому что его симпатия медленно, но верно, перерастала в мучительную влюблённость.

     Накануне Нового года, спустя месяц со дня их знакомства, Сокджин впервые пришёл к Намджуну в гараж без собаки. Красная дверь гаража была прикрыта, но ему и в голову не пришло, что она могла быть прикрыта не просто так. Слова приветствия замерли у парня на губах, когда, дёрнув дверь, он зашёл внутрь и обнаружил в помещении Намджуна, одетого в одни только полузастёгнутые джинсы. В полном смущении, почти импульсивно, но с откровенным интересом, Сокджин скользнул взглядом по его гладкой, загорелой коже, задержался взглядом на широких плечах, мышцах рук, подкаченной груди и подтянутому, крепкому животу. Тоненькая прямая линия волос исчезала под резинкой серых боксеров. Ещё ниже, в плотную ткань упиралась довольно основательная выпуклость. Просто невероятно, что Сокджин ворвался в его гараж конкретно в этот момент. По всей видимости, вселенная решила провернуть всё таким образом, чтобы гетеросексуальный до мозга костей Намджун решил, будто Сокджин рассматривает его исключительно как объект для возможного сексуального удовлетворения. И с воплями от него сбежал.

— Если бы ты зашёл на пару минут пораньше, то стал бы свидетелем того, как я навернулся, пытаясь снять вторую штанину раньше, чем снял первую, — откашлявшись, каким-то не своим голосом произнёс Намджун. — Если хочешь, могу продемонстрировать, как это приблизительно выглядело. — Он сделал вид, что собирается сдёрнуть с себя джинсы, и Сокджин в ужасе шарахнулся к выходу, испытывая невообразимое чувство стыда за то, что так откровенно его разглядывал.

Намджун со смехом ринулся следом, в мгновение ока настиг его, развернул и привлёк к себе. То, с какой властной силой он удерживал его в своих руках, опьяняло. Сокджину показалось, что его кровь закипает, по всему его телу пробежал сладкий и мучительный огонь. Грудь Намджуна под ледяной ладонью Сокджина была такой горячей, что практически обжигала. Он чувствовал, как бьётся сердце под его пальцами — происходящее определённо не оставило Намджуна равнодушным. Вот только Сокджин не мог понять, зол тот сейчас был или всё-таки возбуждён. И могло ли действительно быть такое, что его влечение к этому невообразимому человеку всё это время не было безответным?

Словно прочитав мысли по его лицу, Намджун тяжело вздохнул и вжался в Сокджина чуть сильнее, позволив тому убедиться, что его догадки насчёт влечения были более чем правдивыми.

— Я подозревал, что ты в упор не видишь, как сильно нравишься мне, но то, что ты не догадываешься о том, что меня в принципе привлекают мужчины… — он с досадой покачал головой, хмуро наблюдая, как Сокджин пытается вернуть себе способность дышать и мыслить. Его лицо сейчас по красноте, наверное, могло сравниться с цветом переспелого помидора.

— Не припомню, чтобы ты флиртовал или рассказывал мне о своих похождения, — выдавил тот в ответ. — А раз мы не обсуждали это, откуда мне было знать?

— Ты такой красивый, что при первой встрече я чуть с ума не сошёл, — шёпотом признался Намджун, опаляя горячим дыханием сокджиново ухо. — И такой милый, когда смущаешься, что совершенно невозможно держать себя в руках. Я думал о тебе перед тем, как ты ворвался.

Вздрогнув всем телом, Сокджин высвободил дрожащие руки из его железной хватки и опустил их Намджуну на плечи, сжимая пальцы с такой силой, что те побелели.

— Вот и не надо, — тихо произнёс он, жутко смущаясь тому, что пытается сказать. — Не надо держать себя в руках. Я имею в виду, ты мог бы просто…

Его прервали горячие губы, что смяли его собственные в глубоком, страстном поцелуе. Пальцы Намджуна рванули молнию пуховика и скользнули под вязаный свитер, жадно исследуя его тело. Он вжал Сокджина в дверь гаража, мир вокруг закружился, и внезапно тот обнаружил себя распятым на мягком кожаном диване. Господи, как своевременно тут появился диван. Вряд ли в своём состоянии Сокджин дотерпел бы до дома.

— Расскажешь, о чём подумал в тот момент, когда зашёл сюда в самый первый раз? — с хитрой улыбкой поинтересовался Намджун, нарочито медленно расстёгивая его джинсы.

Сокджин простонал что-то нечленораздельное и спрятал лицо в изгибе локтя. Намджун рассмеялся и диван прогнулся под тяжестью его веса.

— Хорошо, тогда расскажу я.

* * *

     Питомец Сокджина, корейский джиндо Тайфун, которому на днях исполнился один годик, чинно шёл рядом с хозяином, с любопытством осматриваясь по сторонам. На его шее ярко светился неоновый обруч, который Сокджин заказал на алиэкспрессе, чтобы не терять собаку из виду в тёмное время суток. В пасти Тайфун нёс свою любимую резиновую игрушку. Кожаный ошейник и длинный кожаный поводок последние несколько месяцев пылились у Сокджина на антресолях.

Замечательный мастер аэрографии, страстный, лю́бящий парень Ким Намджун сказал как-то, что такого понятия, как «проблемные породы» в мире не существует. Что собаке, как самому преданному другу человека, просто нужно, чтобы её хозяин чувствовал себя в безопасности, был уверен в себе, спокоен и счастлив. И ещё ей хочется доверия, внимания и немножечко общения. У любых полноценных, здоровых отношений, рецепт, в принципе один.

     А Цезарь Милано пусть дрессирует звёздных собак в Голливуде.

читать на ФИКБУКЕ

@темы: BTS, NamJin, slash, HiTomiJfanfics, HJBangtan, fanfiction