Направленность: Смешанная
Автор: ~HiTomi-J~
Фэндом: Bangtan Boys (BTS)
Основные персонажи: Ким Намджун (Рэп Монстр), Ким Сокджин (Джин), Ким Тэхён (Ви), Мин Юнги (Шуга), Пак Чимин (Чимин), Чон Хосок (Джей-Хоуп), Чон Чонгук (Чонгук)
Пейринг или персонажи: Хосок/Чимин, Чимин/ОЖП, Юнги/ОЖП, Тэхён/Чонгук (пре-слэш), Намджун/Сокджин (?)
Рейтинг: NC-17
Жанры: Драма, Мистика, Психология, Повседневность, Даркфик, Hurt/comfort, AU, Дружба
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, ОЖП, Смерть второстепенного персонажа, Элементы гета, Элементы слэша
Размер: Макси, 170 страниц
Кол-во частей: 26
Статус: закончен
Описание:
Серия "Альтернативная реальность", часть 1.
Есть лишь два пути избавления от страданий: быстрая смерть и продолжительная любовь. Действительно ли ужасный конец лучше, чем ужас без конца? Способна ли любовь и дружба преодолеть столь серьёзные трудности, когда лишь смерть кажется единственным выходом?
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
Все цитаты, приведённые в начале каждой из глав, — не мои, и на них я не претендую.
Прекрасный трейлер к фанфику можно посмотреть ЗДЕСЬ:
">https://vk.com/hitomij?z=video-148595612_456239017%2F4e9c24cb3d165ffc6e%2Fpl_wall_-148595612
ЧИТАТЬ ГЛАВЫ 1-6.
Пролог
На редкость тёплое для последних чисел сентября солнце струилось сквозь кроны деревьев, ослепляя горожан яркими лучами.
Тэхён лежал на пыльном матрасе посреди огромного заброшенного бассейна и ждал своих друзей. Бассейн принадлежал бездействующему университетскому городку в лесопарковой зоне, где когда-то располагался спортивно-учебный комплекс одного из сеульских университетов. Окружённый изрисованными граффити стенами, парень вслушивался в окружающую его тишину, надеясь уловить хоть малейший намёк на долгожданное приближение товарищей. Вслушивался, судя по всему, недостаточно внимательно, потому что один из них сидел за его спиной на бетонном, поросшем травой краю уже около десяти минут, рассматривая ничего не подозревающего парня в объектив HD видеокамеры.
Роль «шпиона» сегодня разыгрывал Ким Сокджин — красивый молодой человек двадцати четырёх лет отроду, по всей видимости напрочь позабывший о собственном возрасте. Высокий длинноногий парень, согнувшийся в три погибели и прячущийся с камерой за полулысым можжевеловым кустом, выглядел со стороны в крайней степени нелепо. Благо, что зрителей вокруг не было.
Зато были бабочки.
Отвлекшись от начинающего надоедать ему «шпионажа», Сокджин перевёл объектив на невероятно яркую бабочку морфо, приземлившуюся на листья буквально в паре метров от него. Бабочка дёрнула сапфирово-синими крылышками и замерла, словно позволяя Джину запечатлеть себя в наилучшем ракурсе. Парень ахнул от подобной красоты и поторопился нажать на кнопку возобновления съемки. Маленький экранчик видеокамеры, как назло, странно мигнул и пошёл вдруг кривыми волнами помех.
— Ну, ты чего? — вполголоса обижено произнёс Сокджин, зажимая «reset». Камера, жалобно пискнув, отключилась, а бабочка морфо встрепенулась и взлетела в воздух. — Вот же блин… — вздохнул горе-оператор, огорчённо возвращаясь к прерванному занятию — подсматриванию за Тэхёном.
Тэхён огляделся по сторонам, так и не заметив своего хёна, и достал из кармана глянцевый квадратик полароидной фотографии. Перевернулся на бок, подтянул колени к груди и принялся рассматривать эту фотографию с таким грустным видом, что впору было клип о несчастной влюбённости снимать.
Прежде чем Сокджин успел всерьёз задуматься, чью это фотографию таскает с собой в кармане его лучший друг, с противоположной стороны бассейна раздался громкий хохот, и из леса друг за дружкой вышла вся их с Тэхёном компашка: Чимин, Хосок, Юнги, Намджун и Чонгук.
Сразу стало шумно и весело, всё вокруг будто встрепенулось и вышло из дрёмы.
— Тэхёни! — завопил Чимин, приветственно размахивая руками. Они с «Ви», как Тэхён сам себя прозвал в средней школе, были однокурсниками и бывшими одноклассниками и дружили в общей сложности уже около четырнадцати лет.
— Приве-е-ет!
Широко улыбающийся Намджун пихнул миниатюрного Чимини в бок, сдвигая с дороги, и спрыгнул вниз. Именно РэпМон обзвонил всех ребят несколькими часами ранее, чтобы предложить им встретиться здесь. В последнее время из-за учёбы парней, работы Сокджина и Намджуновых подработок собираться всем вместе друзьям удавалось как-то совсем уж редко, что было крайне печально.
— Давно ждёшь? — спросил Мон, протягивая Тэхёну руку. — Не замёрз?
— Сегодня жарко, — отозвался друг, поднимаясь на ноги. — Здорово, что все смогли прийти.
Чимин вприпрыжку подбежал к нему со спины и стиснул в железных объятиях, не прекращая смеяться; подошедший Юнги деловито похлопал Тэхёна по плечу.
— Ой, смотрите, это разве не Джин-хён там? — воскликнул самый младший, Чонгук, приложив ладонь ко лбу на манер козырька и указывая пальцем в сторону притаившегося Сокджина.
Тэхён и парни недоумённо обернулись.
— Хён! Ты что там делаешь? Спускайся к нам скорее!
— Иду-иду! — рассмеялся Джин, опуская объектив. Он как следует отряхнул светлые джинсы от травинок и листиков и осторожно сошёл в бассейн по ржавой, скрипучей лестнице.
— Я совсем не слышал, как ты пришёл, — восхищённо проговорил Ви, тараща глаза . — Как долго ты там прятался?
Намджун с улыбкой приобнял подошедшего Джина за талию и аккуратно потянул видеокамеру из его рук, включая воспроизведение заснятого материала.
— От меня такая красивая бабочка морфо улетела... — с тяжёлым вздохом пожаловался ему парень. В его голосе слышалась такая горечь утраты, что невозможно было не посочувствовать.
— Бабочка морфо? — рассеяно переспросил РэпМон, зажимая кнопку ускоренной перемотки видеозаписи. — А они здесь разве водятся?
— Ну да, они яркие такие, синие, — пояснил Сокджин, глянув в сторону кустов, где прятался недавно, словно надеясь, что насекомое сжалится и сию же секунду вернётся обратно.
Тэхён и Чонгук переглянулись.
— Бабочки морфо обитают в Центральной и Южной Америке, если мне не изменяет память, — Намджун поднял на хёна внимательный взгляд. — Ты уверен, что ничего не перепутал?
Так как это была не та ситуация, в которой так уж было необходимо пытаться доказывать свою правоту, Сокджин беспечно развёл руками, выпутался из его невесомых объятий и повалился на пустующий матрас в позе звёздочки.
Под руку попался мятый кусочек белого картона, и он поднял его с земли, разглаживая пальцами.
На фотографии, по неизвестной причине выброшенной Ви, был запечатлен сам Тэхён со своим отцом.
* * *
Джей-Хоуп вырубился прямо у стены на голой, прохладной земле. Он приехал после очередной изнуряющей репетиции в Академии, и импровизированный часовой дэнс-баттл с Чимином в старом бассейне под аккомпанемент любимых треков Чонгука выбил из него последние силы.
— Сфотографируйте меня с ним! — с энтузиазмом прошептал Юнги, шумно устраиваясь на камни рядом с уснувшим мертвецким сном другом.
Джин со смехом щёлкнул розовым полароидом.
— Если он замёрзнет, то может заболеть, — обеспокоено пробурчал Чимин, сидящий неподалёку, делая большой глоток из бутылки с минералкой. Газированная жидкость попала не в то горло, и он подавился, страшно закашлявшись.
Хосок вздрогнул и открыл глаза, тут же отпихивая от себя продолжающего энергично позировать Шугу.
— Чимин, всё в порядке? — спросил он сонным, хрипловатым голосом, потягиваясь и разминая затёкшие конечности. — Вы что, снимали, как я во сне слюни пускаю?
Намджун нашёл хоккейную клюшку, подобрал где-то пустую, промятую по бокам бутылку, воткнул её в землю и устроил мини-гольф с забрасыванием всевозможных крышечек и камней в большую грязевую лужу. Когда все крышки в округе закончились, он решил использовать для завершающего удара маленькую игрушечную машинку, стащенную у Сокджина из бардачка, надеясь, что старший не будет злиться на него за эту шалость. От утонувшей мизерной игрушки по луже разошлись огромные круги, и впавший в прострацию Джин не выключал камеру, пока все эти круги полностью не растворились.
Заскучавший от безделья Тэхён накинул на голову капюшон и полез на вышку. Приблизившись к самому краю, он задумчиво посмотрел вниз, оценивая расстояние до земли, где копошились его друзья, а потом запрокинул голову к небу в поисках спрятавшегося за облака солнца. От этого движения всё закружилось, и он сделал полшага вперёд, чтобы удержать пошатнувшееся равновесие.
— Ви-хён, отойди от края, — крикнул Чонгук, привлекая всеобщее внимание к действиям Тэ. — Эта штука не выглядит особо надёжной, лучше уходи оттуда.
Буквально на секунду замешкавшийся с идентичным окриком Сокджин поразился тому, насколько точно замечание макнэ отражало всё то, что он сам только что собирался сказать.
Темнело.
Юнги увлечённо щёлкал блестящей зажигалкой перед разведённым им костром. Языки пламени разрезали темноту вокруг себя. Ребята пили пиво и практически не переговаривались, каждый погруженный в уютную и расслабляющую тишину вечернего леса.
— Может, поедем на наш пляж? — предложил Джин, перебирая готовые полароидные снимки из своего фото-архива.
— Давайте, почему бы и нет, — зевая, отозвался Гук и устроил голову поудобнее на коленях у Шуги, умиротворённо глядя на огненный танец перед собой.
* * *
До места добрались незадолго до рассвета.
Подгоняемый очередной сумасбродной идеей Тэхён и здесь полез на ржавую смотровую вышку. Она была намного больше, чем та, что была в бассейне, а оттого казалась ему ещё более привлекательной.
— Ныряй! — подзадорил Юнги, сидя на пирсе и беспечно болтая свисающими с него ногами.
— Слезай! — возмущенно прикрикнул макнэ, сидящий рядом с ним. Шуга поморщился немного, но взгляда от Тэ не оторвал.
Ви обернулся на крик младшего, ободряюще улыбнулся, разбежался и хрупкой бабочкой взлетел над тёмной водной гладью.
Сокджин расположился в кресле водителя и в невозмутимом спокойствии наблюдал, как небольшие волны с тихим шипением разбиваются о колёса его машины. Он вспомнил, что положил в бардачок непроявленную полароидную фотографию, сделанную Намджуном на заправке по пути на пляж, и потянулся, чтобы достать её. Для этого кадра они позировали вместе с Шугой, но на получившемся фото Юнги почему-то не было. Совершенно не к месту промелькнула мысль, что прыгнувший с вышки Тэхён до чёртиков боится глубины и совершенно не умеет плавать.
Парень успел ухватиться за эту мысль раньше, чем она окончательно ускользнула, и реальность наконец-то настигла его мощнейшим отрезвляющим ударом под дых.
* * *
В белоснежных апартаментах на аккуратно заправленной кровати сидел юноша, бережно сжимая в дрожащих пальцах шесть нежных лепестков белой лилии.
По его прекрасному лицу непрерывным потоком катились солоноватые слёзы, которые он даже не пытался вытереть.
Двадцать седьмого июля две тысячи шестнадцатого года водитель джипа Nissan Patrol Ким Сокджин двадцати четырех лет по неизвестным причинам не справился с управлением своего автомобиля и вылетел с моста в реку.
Тело молодого человека так и не было найдено.
Глава 1. "Ким Намджун. Судьба"
Иногда лучший способ погубить человека — это предоставить ему самому выбирать свою судьбу.
У Намджуна выбора, как такового, не было. После ухода мужа мать окончательно спилась, взвалив на своего сына непосильную ношу содержания семьи. Тех небольших сумм, что периодически приходили от отца, на жизнь, конечно же, не хватало. Поэтому парню пришлось уже в шестнадцать лет искать себе всевозможные подработки. С грехом пополам окончив колледж, он даже и думать не стал о высшем образовании. Устроился оператором на автозаправку, а по вечерам периодически подрабатывал в местных андеграундных клубах, зачитывая тексты собственного сочинения.
Некая отдушина за гроши.
Хоби, с которым они учились вместе со времён начальной школы, на спор сдал итоговый экзамен вторым по результатам на всём потоке, после чего торжественно сжёг все свои аккуратненькие двухтомники конспектов и устроился работать хореографом, несмотря на возмущения возлагающих на него огромные надежды родителей, не ожидавших такого поворота событий. Вот это был действительно личный выбор.
Заправлять чужие бензобаки было делом, откровенно говоря, совсем уж наискучнейшим и неблагодарным, но можно было брать ночные смены, за которые доплачивали сверху, а днём спокойно работать где-нибудь ещё.
А если не работать, то вытаскивать младших из очередной заварушки.
— Хён… — и это прямо с самого раннего утра. — Хён, работаешь сегодня?
Голос Тэхёна по телефону очень сильно отличался от его голоса в реальной жизни. По телефону он казался пугающе хриплым и совсем безэмоциональным.
— Не планировал, еду домой сейчас, — отозвался РэпМон, включая для удобства разговора громкую связь и откладывая смартфон на бардачок. — А ты почему не на учёбе?
— У нас тут… — Тэхён на мгновение запнулся и помолчал немного. — Ну, как всегда. Сегодня придётся без универа.
— Где ты?
— На чёрной лестнице сижу.
Намджун вполголоса выматерился и перестроился на соседнюю полосу, чтобы развернуть машину в обратную сторону.
— Чимина предупреди, сейчас буду.
— Окей.
Чёртово «как всегда» Тэхёна означало папашу, который напивался до белой горячки и кидался на всё, что только попадётся ему на глаза, включая собственную дочь и сына. В основном — сына, потому что Тэхён его к старшей сестре не подпускал.
Поэтому Тэхён с Намджуном, наверное, и сошлись так доверительно близко — совсем уж плачевные ситуации были в семьях у обоих.
* * *
Этот дом был ужасно мрачным и удушливо тихим. Он навевал Намджуну мысль о Ганкаджиме, плато Яшима и прочих жутких городах-призраках, хотя являлся, по сути, просто очень старой полуразвалившейся общагой.
Вряд ли представлялось возможным жить здесь и не страдать при этом от депрессии, наркомании или алкоголизма. Тусклый свет, невыносимая вонь, пустые бутылки по всему периметру…
Парень тяжело вздохнул и вполсилы толкнул дверь, освещая замусоренную дорогу фонариком на смартфоне и борясь с приступом подступившей тошноты.
Ви обнаружился на лестничной площадке между четвёртым и пятым этажом.
Беглый, проницательный взгляд РэпМона не выявил видимых повреждений, но он заметил, что Тэхён подозрительно держался то ли за рёбра, то ли за живот.
— Всё цело? — грубовато спросил Намджун, не совладав с собственными эмоциями, и мысленно выругал себя, когда бледный, потрёпанный друг от неожиданности вздрогнул, резко подняв голову.
— Хуйня, ничего критичного, — просипел Тэ, криво улыбаясь. — Заживёт.
Парень покачал головой, наклонился и закинул руку Тэхёна себе на плечо.
— Сестра где?
— Успела убежать на работу пару часов назад, — Ви сдавленно зашипел сквозь зубы, с трудом поднимаясь со ступенек. — Сразу не позвонил, потому что у тебя смена до десяти. А остальных срывать не хотелось, тем более, что идти-то некуда.
— Шуга ничем не занят, незачем было столько здесь сидеть, — Намджун практически на себе потащил его измотанное тело вниз по лестнице.
— Он бухал всю ночь, мы разговаривали в два часа.
— Родители доёбывали?
— Угу.
Оставшиеся лестничные пролёты они добирались в полном молчании, и только выбравшись на улицу и глотнув свежего воздуха, РэпМон понял, что практически не дышал. После смрада этого клоповника городской воздух казался оживляющим морским бризом.
Затолкнув Ви на заднее сидение, парень залез в машину и повернул ключ в замке зажигания.
Козырек от солнца не особо защищал глаза от ярких солнечных лучей, и Намджун протянул руку к бардачку, чтобы достать из него тёмные очки.
Как всегда, помимо них, оттуда выпала куча всякого совершенно бесполезного барахла вроде таблеток от мигрени, срок годности которых истёк, и изживших себя зажигалок, из-за чего пришлось с матами глушить мотор и отвлекаться на наведение более-менее приемлемого порядка в салоне.
— Куда рванём? — раздался уже более бодрый и заинтересованный голос за спиной.
Намджун кашлянул, задумчиво почесал голову и обернулся через плечо со странным выражением лица. В руках он держал только что поднятую с пола связку ключей.
— Да так-то у нас только один вариант.
Тэхён приоткрыл было рот, но наткнулся взглядом на знакомый брелок, сглотнул и отвернулся к окну, сжимая губы в тонкую полосу.
Уж кому, как не ему, было помнить, кто и куда конкретно забирал его на протяжении последних лет.
Глава 2. "Мин Юнги. Искусство"
Искусство счастливит глубже, но и пожирает быстрее.
Родители с самого детства не отказывали Юнги ни в чём. Поэтому в семье Мин начались серьёзные проблемы, когда к сыну вдруг появились какие-то требования. Основное требование состояло в необходимости поступления в ВУЗ на бизнес-специализацию и в определении с выбором, в каком направлении двигаться дальше: в сферу логистики, где работал отец, или в сферу недвижимости, в коей давно и успешно крутилась его мать.
Единственной сферой бизнеса, в которой был заинтересован Юнги, была сфера шоу-бизнеса.
С этого и начались все скандалы. Мать была категорически против подобного будущего для своего сына и не стеснялась в выражениях на этот счёт. Отец избрал более аргументированный подход. Практически каждый день Шуга выслушивал от него всё новые и новые лекции о том, что вероятность его успеха, как всего лишь «одного из бессчётного количества окончивших музыкальную школу парней», стремилась к величине ниже нуля. Весьма обнадёживающие слова с их стороны.
— Ты не обладаешь никакими вокальными или танцевальными способностями, чтобы пытаться, к примеру, пройти прослушивание, а до твоего умения играть на фортепиано в реальном мире мало кому есть дело. Как совершеннолетний, ты должен задуматься о том, что пора самому подниматься на ноги. Ты будущий муж, будущий глава семьи. Считаешь, что сможешь содержать семью, выступая по клубам с Намджуном? Даже Намджун прекрасно понимает, что этим хобби себя не прокормить. Хочешь закончить как он, на автозаправке?
— Не говори в подобном тоне о моих друзьях.
— Я в курсе ситуации Намджуна, и речь сейчас идёт не о нём, а о тебе и о твоём будущем. Мы не хотим, чтобы ты разрушал свою жизнь своими руками прямо у нас на глазах. Пора взрослеть, Мин Юнги.
Чего Шуга искренне не понимал, так этого того, почему родители не могут поддержать его так, как поддерживали на протяжении всей жизни до этого. Он прекрасно осознавал, что путь, по которому он мечтал пойти, был действительно тяжёл. Знал, что на реализацию этой мечты потребуется много времени, сил и денег. И терпения. Но также он знал, что навряд ли в мире существовало хоть что-то, в чём он умел быть настолько же терпеливым и сосредоточенным, как в создании качественной музыки.
А после таких вот разговоров появлялось лишь желание ломать и крушить всё вокруг себя.
Или себя самого, что часто происходило бессонными ночами.
Тонкая кисть руки чиркнула зажигалкой, и яркий огонёк зажёгся в полумраке комнаты. Шуга повернул ладонь к огню, не моргая и не отводя взгляда от пламени. Стало невыносимо, обжигающе горячо, но он всё равно продолжил удерживать зажигалку на прежнем расстоянии от покрасневшей кожи. Пока на руке не появился ожог, а боль не стала вконец невыносимой, Юнги невозмутимо смотрел и терпел, а в голове свистела тёмная пустота.
Становилось спокойнее. Сердце не колотилось в приступе паники от безысходности, в голове осталась лишь мысль о том, что ожог необходимо как следует обработать. И что знать о его мазохистских наклонностях никому из окружения не стоило бы.
А ещё подумалось, что жечь руки — плохая идея для того, кто этими руками мечтает зарабатывать.
Может, стоило бы перейти на какие-нибудь другие части тела?
***
Поставленный на беззвучный режим смартфон противно завибрировал в кармане, и РэпМон поспешил вытащить его сразу же, как только захлопнул за собой дверь.
— Ты где? — и никакого тебе «привет». — Тащи свою задницу в бытовку*.
Парень небрежно швырнул ключи на тумбу в прихожей и скинул потрёпанные кроссовки, удерживая телефон между ухом и плечом. Слегка пошатывающийся Тэхён направился прямиком в ванну, и он проводил его взглядом, готовый, если понадобится, подхватить или помочь.
— Я у Джина на хате, — отозвался Намджун, прислушиваясь к тому, как льётся пущенная в раковину вода.
— О, охуенно! — судя по тому, как быстро и излишне эмоционально Юнги проговаривал слова, он уже успел чем-то обдолбаться. — Тогда сейчас же приезжай и забери меня отсюда.
Непосредственности хёна, находящегося под кайфом, позавидовал бы даже «сама-простота» Хосок.
— Шуга, иди нахуй. Я только что привёз сюда Тэхёна. Разберусь с ним и завалюсь спать.
— Вот ты урод. Ладно, сам подгребу, привезу Тэ подарочек.
— Ты ведь за руль не собираешься садиться в таком состоянии?
— Не еби давай мозги, а?
В трубке раздались короткие гудки — Юнги повесил трубку. Намджун наивно понадеялся на остатки его сознательности и перезванивать не стал.
— Шуга приедет? — уточнил Ви, выглядывая из ванной. — Я в душ хочу залезть, тебе надо? Могу уступить.
— Залезай, я после тебя, — махнул рукой хён, по старой привычке направляясь прямиком к почти пустому холодильнику.
В нём однозначно кто-то сдох, и парень, задержав дыхание, рванул с первой попавшейся под руку «цветущей» кастрюлей к унитазу.
Через двадцать минут вся посуда была очищена и замочена, а Намджун полусонно звонил по номеру доставки пиццы из своего быстрого набора контактов.
— Иди мойся, хён, — похлопал его по плечу Тэхён: после звонка РэпМон на несколько минут подвис, залипнув на неопределённой точке пространства.
То, насколько сильно изменилась эта квартира за время, пока он не был в ней, заставляло его кровь леденеть, а кожу — покрываться мурашками.
* * *
Он валялся поперёк расправленного дивана с мокрой головой и в одном халате, когда входная дверь мощно содрогнулась от чьих-то ударов ногой. Прикорнувший у хёна под боком Тэхён подпрыгнул и пискнул от мгновенно прострелившей рёбра боли.
РэпМон подорвался из гостиной, пока этот идиот не переполошил всех соседей. Ви медленно выполз в коридор следом за ним.
— Привет, мальчики! Пиццу заказывали? — Шуга действительно держал в руках белые коробки, перевязанные бечёвкой, а в голосе его плескался неприсущий ему неподдельный энтузиазм. — Сегодня я ваш персональный секси-курьер. Интим не предлагать. Хотя вот ты — вполне себе нечего, — добавил он, окинув стеклянным взглядом крайне недовольного его выходками Намджуна.
— Под чем это ты? — улыбнулся Тэхён, осторожно забирая коробки, чтобы отнести их на кухню.
— Что за педерастические замашки? И откуда у тебя пицца?
— Эфедрин. Я замочил вашего доставщика, он на площадке там под дверью валяется, — Шуга прямо в обуви прошёл в комнату, запрыгнул в кресло и закинул ноги на кофейный столик, оставляя на нём кусочки засохшей грязи. — Слишком много глупых вопросов, вам совсем неохота думать своей головой, — он включил телевизор, пролистал пару каналов и выключил его обратно, бодренько швырнув пульт через плечо. – Скукотища.
Его взгляд прошёлся по запылившимся полкам, потемневшему белоснежному ковру, и встретился со взглядом вернувшегося в гостиную Ви. И что-то он прочёл такое в его глазах, что мгновенно стёрло выражение полной скуки с его лица.
— Ты в норме, парень? — хмуро поинтересовался он.
Тэхён усмехнулся и осторожно присел на пол рядом с диваном.
— Давайте лучше сразу перейдём ко вкусняшкам, — со вздохом произнёс Юнги, доставая цепкими пальцами из внутреннего кармана пиджака пакетики с травкой и кидая их на стол. – Налетайте, пока я щедрый.
— Чувствую, хер я высплюсь после смены, — вздохнул РэпМон, придвигая к столику табуретку.
— На том свете отоспишься, — не задумываясь, хмыкнул Шуга.
Примечание к части
*Бытовка (блок-контейнер, контейнер, металлическая бытовка, бытовой контейнер) — металлический каркас, обшитый профлистами. Легко переносит погодные катаклизмы и другие воздействия окружающей среды. Используется для складирования, жилья.
Глава 3. "Чон Хосок. Любовь"
Ты солнце, которое сияет надо мной.
Я цвету для тебя, убивая свою душу.
Я цвету для тебя, убивая свою душу.
В полумраке квартиры-студии Чимин обнимал Чон Хосока.
Обнимал почти отчаянно, спрятав лицо где-то в районе Хосоковых ключиц, тяжело дыша и щекоча его горячим дыханием. Рюкзак сполз с его плеч и повис на сгибах локтей, но Чимин всё равно продолжал почти до боли сжимать пальцы у хёна на спине.
Хоби бережно обнимал его в ответ, игнорируя затёкшие конечности, выключенный свет, писк закончившей готовку мультиварки и полуоткрытую входную дверь, которую он так и не успел закрыть.
Их история началась около двенадцати лет назад, когда улыбчивый застенчивый мальчик с пухлыми щечками Пак Чимин поступил в престижную танцевальную академию и встретил там не менее улыбчивого, но крайне общительного талантливого маленького танцора Хоупа. Так зародился самый известный на всю академию танцевальный дуэт.
«Соулмейты встретились», — восхищались учителя.
«Мы разлученные при рождении братья», — шутили ребята.
И были они лучшими друзьями много-много лет, пока однажды, к своему неописуемому ужасу, Чимин не обнаружил вдруг возле себя не громогласного дурашливого мальчишку, а красивого сексуального парня с невероятной пластичностью, потрясающим телом и морем обаяния. И неожиданно пришло осознание, что преследующее его трепещущее чувство в животе и периодически накатывающее острое желание запрятать Хосока куда-нибудь подальше от жадных чужих взглядов — это проявление отнюдь не дружеской любви, а что-то намного более серьёзное.
— Ты заставляешь меня волноваться, Чимини, — мягко пожурил Джей-Хоуп, аккуратно отстраняя друга от себя, чтобы заглянуть ему в лицо. — Плохой день?
Чимин нехотя вскинул длинные пушистые ресницы, глубоко вздохнул и сбросил наконец мешающий рюкзак на пол. На его щеках горел слабый смущённый румянец.
— Переволновался за Тэхёни сегодня, — проговорил Чимин, разуваясь и закрывая за собой дверь на замок. — Не появился на парах, не отвечал на звонки, потом внезапно кинул смс, что будет с Намджуном, и совсем отрубил телефон.
Хоуп включил свет и зашёл за барную стойку, чтобы поставить чайник.
— А что сказал Намджун? — поинтересовался он, доставая из кухонного шкафчика посуду и столовые приборы.
— Трубку взял Шуга-хён.
— Хм.
— Они сидят в квартире Джин-хёна, и, судя по тому, как Ви беззаботно хохотал на заднем плане, у него всё в полном порядке.
— Укурились, что ли?
— Угу.
Чимин наскоро сполоснул руки и залез на высокий стул напротив приготовленных для него приборов.
— Если это новый способ расслабляться у Джин-хёна, то идейка так себе, — нахмурился Хосок, раскладывая по тарелкам ароматное мясное рагу с овощами. — Чонгук тоже с ними?
— Чонгук точно не одобрил бы такого времяпрепровождения, — покачал головой парень. — Всыпал бы им всем по первое число. Но у него обычно качалка по средам, если он не изменил своему расписанию.
— Если он не изменил своему расписанию, как это сделал ты? — мягко подколол Хоби. — У вас обычно качалка по средам, не у одного Чонгуки.
Друг потупил взгляд и зачерпнул рагу ложкой.
— У нас с Джин-хёном, — тихо напомнил он. — У нас втроём.
Взгляд Джей-Хоупа автоматически устремился на огромный яркий фотоколлаж, висящий у Чимина за спиной. Он был собран и распечатан Сокджином пару лет назад в честь десятой годовщины их знакомства.
— Я пробовал позвонить Гукки на днях, но он скинул, — произнёс Хоби. — И не перезвонил.
— Юнги-хён недавно разговаривал с ним, звал в блок-контейнер. Говорит, что у Чонгука нет настроения куда-либо в принципе ходить сейчас.
— Он объяснил ему, что отсиживаться хрен знает где в одиночестве и игнорировать остальных своих хёнов — вообще ни черта не годится?
— Ты же знаешь, Шуга не будет сильно давить, пока Гукки поддерживает связь хотя бы с ним.
Ужин был доеден в молчании, и Чимин с боем отвоевал раковину, чтобы вымыть всю посуду. Хосок с ворчанием разлил по кружкам зелёный чай.
— Знаешь, если честно, я тоже не особо горю желанием собираться всем вместе, — неуверенно признался Чимин, выключая тёплую воду. — Думаю, я понимаю позицию Чонгука.
— Почему?
— Я не знаю, — он правда не знал, как облечь в слова эти ощущения, — такое впечатление, словно будет уже совсем не то. Как нам вести себя друг с другом? Словно ничего не произошло? Или мы сядем в круг и начнём изливать друг другу свои мысли и чувства? Или будем говорить о чём-то совсем отвлечённом? Мне кажется, я в любом случае разревусь. Думаю, я всегда буду реветь, когда мы будем пытаться собираться вшестером.
Джей-Хоуп всучил другу горячий напиток и потрепал парня по щеке.
— Мы абсолютно точно не можем вечно друг друга избегать. Большую часть сознательной жизни мы были вместе. Мы семья.
Чимин быстро вскинул голову к потолку и часто заморгал, пытаясь сдержать подступающие слёзы.
— Ты прав, ты прав, конечно же, — он попытался улыбнуться. — Это я несу какую-то чепуху.
— Пей чай, он с ромашкой, — сказал Хоби и заботливо кивнул на кружку, в которую Пак вцепился до побелевших костяшек на маленьких пальцах. Но потом увидел эти дрожащие губы и с тяжёлым вздохом распростёр руки для объятий.
У него к Чимину тоже было что-то намного более, чем серьёзное.
Глава 4. "Чон Чонгук. Чувство вины"
Если человек умер, его нельзя перестать любить, черт возьми. Особенно если он был лучше всех живых, понимаешь?
Ребята знали, что какое-то время Джину пришлось употреблять нейролептики из-за развившихся серьёзных фобий после смерти родителей. Со временем он практически полностью справился со своими проблемами и перешёл на завершающий курс антидепрессантов. Первая пара приёма новых таблеток выявила досадную неприятность: выписанное врачом средство начало вызывать у него сильную сонливость и заторможенность. Психотерапевт выписал новый рецепт.
… В тот день, когда произошла авария, Чонгук по обыкновению болтал с хёном по телефону. Сокджину всегда было скучно стоять в нескончаемых пробках по пути домой.
— Извини, что слегка подтормаживаю, Гукки, — так он тогда сказал. — От этих глупых антидепрессантов эффект такой дурацкий, словно сутки совсем не спал... Плетусь тут по шоссе, как черепаха, все матерят и обгоняют, — он тихонечко рассмеялся. — Ты уж выручи, поболтай со мной, чтобы я тут ненароком не уснул...
И Чонгук с воодушевлением принялся рассказывать старшему товарищу все последние новости о себе и о парнях, об учёбе, однокурсниках, о новой услышанной песне…
А потом Сокджин вдруг коротко вскрикнул, и в динамике раздался ужасный скрежет. Потом громкий всплеск, шум… И полная, абсолютно вакуумная тишина.
С минуту поорав в уже умолкнувшую трубку, колотясь от страха и ужаса, подросток трясущимися руками набрал номер Ким Намджуна и прорыдал:
— Хён... С нашим Джином что-то случилось!
* * *
Ты уж выручи… Ты уж выручи… Ты уж выручи.
Чонгук неподвижно замер посреди неосвещённой улочки, крепко зажмурившись и сжав кулаки. Если честно, он всё ещё продолжал надеяться, что этот нескончаемый полуторамесячный кошмар — всего лишь игра его богатого воображения, а он вот-вот проснётся. Но сон был какой-то до ужаса длинный и реалистичный.
Он обвинял в случившемся себя. Понимал разумом, что никак не мог остановить аварию и уж точно не являлся её виновником, но противный голосок в голове зудел:
«Нужно было попросить Намджуна забрать Сокджина с работы».
«Нужно было посоветовать хёну сесть в такси или воспользоваться услугой наёмного водителя».
«Нужно было убедить хёна не садиться за руль в таком состоянии».
Нужно было сделать что-то, чтобы он не уснул за рулём прямо во время разговора с ним, Чонгуком.
Нужно было-нужно было-нужно было, но кто знал?
Парень до сих пор просыпался по ночам с ужасным скрежетом в ушах, не понимая, где находится.
В небе раздавались раскаты грома, угрожая ливнем.
Глубоко погруженный в свои чёрные мысли, Чонгук не заметил, как из-за поворота навстречу ему вышли два подвыпивших парня.
В принципе, они спокойно разминулись бы, но, к сожалению, подросток не глядя шагнул вперёд и со всего маху врезался в одного из них.
— Смотри, куда прёшь! — в ярости прошипел незнакомец.
Слегка поморщившись от боли в плече, парень обошёл его и устало поплёлся дальше, так и не учуяв разящий запах спиртного.
— Извиняться перед старшими не учили? — ядовито крикнул второй ему вслед.
Макнэ шагу не сбавил, и этим и подписал себе окончательный приговор.
К стенке его припечатали в считанные секунды.
— Игнорировать вздумал, мелкий выродок?
— Идите нахуй, — безысходно вздохнул Чонгук и, конечно же, тут же заработал первый удар под дых.
А потом второй. И третий.
Просто не было этим вечером никаких сил — ни физических, ни моральных, чтобы дать отпор и постоять за себя. Да и разве…
Разве он не заслужил этого наказания?
***
Сокджину пять, он одет во всё розовое, и мама говорит ему: «Смотри, малыш играет совсем один, ему, наверное, грустно».
Малыша зовут Ким Намджун, ему три годика, и он потешно копается в песочнице, усердно выстраивая песчаный городок. У него забавно нахмуренные бровки, серьёзно надутые вишнёвые губёшки, и ему совсем не грустно, он просто крайне сосредоточен.
«Мамочка, малыш такой милый!» — смеётся Сокджин и тянется, чтобы чмокнуть Намджуна в пухленькую щёчку.
Намджун не глядя поднимает лопатку и от души опускает её прямо на Сокджинову макушку. Джин ошарашенно хватается за голову и с обидой поворачивается к маме, но та звонко хохочет, вытирая влажные от смеха глаза рукавом пальто.
Пока он пытается определиться, как стоит вести себя дальше, малышу становится совестно, и он сам тянется, чтобы подарить обиженному мальчику быстрый и неловкий поцелуй прямо в губы.
Сокджину девять, он в третьем классе, и сегодня первый день Намджуни в школе. Младший красиво одет, аккуратно причёсан и на вступительной церемонии стоит, гордо выпрямив спину. Всё лето Джин помогал ему учиться читать и писать, поэтому сейчас он горд даже больше, чем его друг.
«Какой клёвый у тебя рюкзак!» — громогласно восторгается худенький мальчик, будущий одноклассник Намджуна. — «Как тебя зовут? Меня — Чон Хосок!»
Джин рад, что у Джуни так быстро появился новый товарищ.
Сокджину одиннадцать, и Намджуни рассказывает ему, как познакомился в музыкальной школе с гениальным Мин Юнги. Юнги старше Намджуна на один год, он лучший ученик в классе и, как видит Джин, очень сильно ему нравится.
«А ещё он носит всё чёрное и ведёт себя, как старшеклассник», — говорит Намджун и пытается сделать такое выражение лица, словно новое знакомство не имеет для него ровно никакого значения. Конечно же безуспешно.
«Очень здорово», — хвалит Сокджин. — «Вы сможете создать свою музыкальную группу потом, когда вырастете. Ты ведь не забудешь про лучшего друга, когда станешь знаменитостью?»
Друг ярко улыбается, но тут же спохватывается и возвращается к своему прежнему непоколебимому образу.
Сокджину двенадцать, когда Намджун наконец знакомит его с Хосоком и Юнги. Хосок приходит к ним во двор с близким другом Пак Чимином и его одноклассником Ким Тэхёном.
Хосок и Чимин очень весёлые и энергичные, Тэхён стеснительный, а Юнги — капризный и избалованный, но очень забавный.
Через пару недель Сокджин впервые празднует свой день рождения такой большой и шумной компанией.
Сокджину двадцать четыре, и он сидит в собственной гостиной, пытаясь выстроить на журнальном столике карточный домик.
В квартире приглушён свет, парни сидят вокруг него, не издавая ни звука, и почему-то у него болит голова, а перед глазами — серая дымка.
Сокджин машинально трёт глаза, стремясь избавиться от физического и эмоционального дискомфорта. Пытается сосредоточиться на неустойчивой конструкции перед собой, но внимание рассеивается, не позволяя собрать мысли в единую кучу.
— С тобой всё в порядке? — спрашивает Намджун каким-то слишком спокойным и чужим голосом.
К головной боли прибавляется гул в ушах, тошнота и сильное жжение с левой стороны груди.
Джин хватается за край стола, когда мир вокруг начинает вращаться, а кожу под рубашкой словно прожигает кислотой. Из последних сил сдерживая крик боли, он расстёгивает непослушные пуговицы дрожащей рукой и оттягивает ткань вниз.
На груди, прямо напротив сердца, проступает кровавое изображение цветущей лилии, глубоко разрезая нежную кожу.
— Что… Что происходит?
Он поднимает глаза как раз в тот момент, когда фигуры друзей бесследно растворяются в воздухе.
Мираж рассеивается, и он вновь оказывается посреди белоснежной комнаты с аккуратно заправленной постелью.
Но на этот раз прямо перед ним стоит кофейный столик с недостроенным карточным домиком и застывший на полу, как изваяние, Чонгук.
Сокджин мертвенно-бледен и его всего трясёт.
— Чонгуки… — зовёт он, пошатываясь.
Чонгук поднимает руку и с ненавистью сметает все карты со стола.
— Как ты оказался здесь, Чонгук? — напряжённо спрашивает Джин, хватая его за плечи. — Что ты здесь делаешь?
— Хён, я не хочу умирать, — тихо произносит макнэ, обессилено опуская голову. — Почему я должен умереть?
* * *
… В голове жутко звенело, была разбита губа, а живот болел так, словно отбили все внутренности к чертям. На улице стемнело окончательно, телефон разбился от падения, и на этот раз Чонгук определенно точно не имел понятия, куда он вообще идёт.
Поэтому, когда слева его ослепила яркая вспышка света, он не сразу осознал, что оказался на проезжей части, а прямо на него несётся машина.
Но он мог поклясться чем угодно в этой жизни, что перед ударом услышал крик Джина и увидел спину, загораживающую его от опасности.
Когда у человека есть кто-то, кого он по-настоящему хочет защитить, мало что в мире способно остановить его.
Глава 5. "Пак Чимин. Гомофобия"
В жизни много больших романтических моментов. И ради них стоит жить. Но есть одна проблема: моменты проходят. И из-за угла этих моментов уже выглядывает жестокий засранец, имя которому — реальность.
Когда электронный циферблат часов показал два, Чимин с яростью пнул своё одеяло, откинул его в сторону и встал с кровати. Натянул треники, взял смартфон и пошаркал на кухню, чтобы налить себе стакан холодного сока.
Дурацкая бессонница выбивала его из колеи обыденной жизни уже не первую ночь.
На улице противно заскрипел шинами автомобиль — подростки, недавно получившие водительские права, опять развлекались на парковке. Чимин прислушался, не разбудил ли этот шум чувствительную к посторонним звукам маму: из спальни родителей не доносилось ни звука.
Он вернулся домой три часа назад после того, как обнаружил, что Хоби совсем клюет носом. Можно было остаться у него, он так и планировал, но в самый последний момент всё же поменял своё решение. И что самое неприятное, ему показалось, что Хосок этому даже обрадовался. Последние четыре года подтачивали их двенадцатилетнюю дружбу у самого корня. Расцветшие в Чимине чувства совершенно не окрыляли, как в книгах и песнях, они вспыхивали от малейшей искры, а потом оставляли за собой послевкусие чего-то грязного и совершенно неправильного.
Поддаваясь им, он каждый раз ощущал себя слабым и беспомощным. Любовь к мужчине, пусть и к самому близкому другу, лишала его мужественности, присущей каждому парню.
И тем не менее в своё время именно он всё это начал. Именно он первым поцеловал беззвучно плачущего Хосока в ванной их гостиничного номера после сокрушительного провала в финале международного танцевального шоу, которым так грезил старший. Именно Чимин, напившись до чёртиков, спровоцировал и второй их (уже самый настоящий) поцелуй, на праздновании своего совершеннолетия. И именно он, захлёбываясь слезами, появился на пороге квартиры хёна двадцать седьмого июля, чтобы в течение месяца засыпать и просыпаться с ним в одной постели просто потому, что не мог пережить случившееся в одиночку.
Джей-Хоуп пытался раньше «выпускать пар» на стороне. Снимал девчонок в клубах, спал с поклонницами, но всё было совсем не то, и в конце концов у него не осталось выбора, кроме как признаться в своей ориентации друзьям, коллегам и родителям. В определённом смысле это стало облегчением — отпала нужда в глупых оправданиях и предлогах. По крайней мере, окружающие перестали удивляться, почему симпатичный и достаточно популярный в своих кругах парень до сих пор ни разу не был замечен в отношениях хоть с кем-либо. Но в каких-либо других сферах это стало катастрофой.
Никакие парни, кроме Чимина, его не привлекали.
— Ты трахал мужика хоть раз? — однажды прямо в лоб спросил Шуга без толики стеснения.
Чим тогда чуть сознание не потерял от неожиданности и неловкости.
— Нет, — рассмеялся Хоби.
— Так с какого хуя ты расписываешь нам здесь про свою любовь к мужским задницам, если сам ещё девственник по этой части?
— Следуя твоей логике, не переспав с женщиной, парень не имеет права называть себя гетеросексуалом, — возразил друг.
Нельзя сказать, что семья и близкие восприняли эту правду стоически. Далеко нет. Ему до сих пор приходилось преодолевать возникшую неловкость во взаимоотношениях с родителями. Да и вообще в последнее время Хосок практически не появлялся у них в гостях.
Хотел бы Чимин себе его храбрость и самоуверенность, только вот даже при желании он не смог бы открыться всем без страха, как Хоби. Мягкий и нерешительный, робкий характер парня только усугублял положение, и поделать с этим он ничего не мог, что и было самым ужасным.
Он вымыл стакан и лениво поплёлся в тёмную гостиную.
Там, на краю дивана, неожиданно обнаружился его отец.
— Па-а-п? — удивлённо протянул парень и осёкся, когда отец вдруг резко встал и зажёг свет. — Я что, разбудил тебя?
Отец вопрос проигнорировал и вернулся на своё место, поплотнее запахивая халат.
— Сядь, — серьёзным тоном произнёс он, похлопав ладонью по подушкам. — Нужно поговорить.
Чимин не знал, чего и ожидать. Ночные серьёзные разговоры? Папа просидел здесь в темноте всё это время? Он аккуратно присел в кресло и уставился на собственные руки, почему-то чувствуя себя провинившимся маленьким ребёнком.
Отец с минуту задумчиво смотрел на него в упор, ещё сильнее нагнетая атмосферу.
— Мы сегодня даже и не знали, ждать ли тебя вообще домой, — наконец начал он. — Ты в курсе, что твоя мать ежедневно после работы проверяет, не забрал ли ты из квартиры все свои вещи, чтобы переехать к Хосоку? Нет, не перебивай меня сейчас, — предупредил мужчина, заметив, как сын в изумлении вскинул голову. — Конечно же, ты всегда предупреждаешь, если остаешься у него. Проблема совершенно не в этом.
До этой самой секунды Чимин в принципе не догадывался, что в их семье есть хоть какие-то проблемы.
— Я хочу сказать, что… — отец снова замялся. — Я не знаю, как мне заводить подобный разговор с собственным взрослым сыном. Скажу, как думаю, — он выпрямил спину.
— Мы с матерью никогда не указывали тебе, что надеть, не запрещали делать пирсинги или татуировки и красить волосы в самые безумные цвета. Мы никогда не спрашивали, где и каким образом ты проводишь своё свободное время. Не препятствовали вашим долгосрочным поездкам, когда ты был ещё несовершеннолетним. Никогда не отчитывали за те передряги, в которые ты попадал со своей компанией. Мы с терпением и пониманием относились к твоим беспокойным друзьям, даже если капля волнения о том, как они повлияют на тебя, в нас и присутствовала. Но, Чимин, хоть мы с мамой и широких взглядов, у нашей терпимости и снисходительности, всё же, есть свой предел.
Дети, почему-то, всегда считают, что их родители глупы, слепы и глухи. Что пока не признаешься им в том, что происходит, они ни за что не догадаются.
Может быть, это то самое дурное влияние, о котором мы беспокоились, может, очередной экспериментальный этап в твоей жизни… Может, из-за трагедии тебя просто занесло не в ту сторону, а может, общая беда наоборот вытащила всё наружу… Я не знаю, — устало произнёс мужчина и поднялся на ноги. — Мне хочется, чтобы ты, наконец, задумался о своём будущем, — сказал он, подходя к двери. — Меньше всего в свои пятьдесят лет я хочу узнать, что, оказывается, допустил фатальную оплошность в воспитании единственного сына.
Отец вышел в холл, остановился, полуобернулся — но не обернулся.
— Не сомневайся, что понял меня правильно. Я никогда не приму от тебя признания в твоей гомосексуальности. Мой сын никак не может быть геем.
С этими словами он зашёл в свою спальню и тихонечко прикрыл за собой дверь.
Прошло ещё много времени, прежде чем окаменевший от шока Чимин сумел заставить себя встать, выключить свет и на негнущихся ногах добраться до своей комнаты, где разделся и забрался под одеяло.
Когда он, наконец, провалился в сон, за окном уже светало.
Глава 6. "Фантомная боль"
Почему небеса голубые, а солнце всё ещё светит?
Почему именно он?
Почему именно он?
— Просыпайтесь. Чонгука сбила машина.
* * *
Добирались в полнейшем неадеквате. Нарушили наверное все существующие правила дорожного движения. С середины пути пришлось возвращаться назад за так и не дошедшим до работы Хосоком. До Чимина дозвониться не удалось.
Шуга скурил пачку сигарет и сломал зажигалку.
Тэхён полностью ушёл в себя.
Намджун искусал губы в кровь.
В стёкла барабанил проливной дождь.
Нужное отделение находилось на третьем этаже.
Тэхён что-то в полголоса пробормотал про рецидив, по всей видимости неосознанно, и Шуга довольно ощутимо ударил его кулаком в плечо.
— Сплюнь, — перекрестился неверующий Джей-Хоуп.
— За что? — недоуменно спросил Ви, потирая пострадавшую конечность.
Намджун прибавил шагу.
Чонгук дремал на больничной кушетке, положив перебинтованную руку поверх одеяла. Когда друзья вошли в палату, он поднял на них совершенно расфокусированных взгляд.
Ссадина на скуле, фингал и запёкшаяся кровавая корочка в уголке приоткрытых губ.
— Ну что, мелочь, — проговорил Юнги, делая осторожный шажок вперёд. — Жить будем?
— Много вас, — слабо улыбнулся макнэ, приподнимаясь в постели. Этому тут же рванул воспрепятствовать Хосок. — Конечно будем, без вариантов.
Шуга безвольно осел на свободную койку, пряча лицо в ладонях.
— Хё-ён… — растеряно протянул Чонгук, снова порываясь подняться.
— Перепугал до усрачки ты своих «хёнов», — пробормотал Хоуп, настойчиво возвращая его в горизонтальное положение. — Что сказали врачи? У тебя что-нибудь сломано? Трещины? Сотрясение?
Намджун на деревянных ногах подошёл поближе, явно побаиваясь услышать ответ на этот наиболее интересующий всех вопрос.
Чонгук раздражённо вздохнул, посмотрел в потолок и начал перечислять:
— Лёгкое сотрясение, несерьёзные ушибы, синяки, ссадины и травма локтевого сустава.
Юнги поднял голову.
— Ты совсем легко отделался, Кларк Кент, — покачал головой Хосок, осторожно откидывая чёлку с его лба.
— Разве тебя не сбила машина? — грубо уточнил Шуга, напряженно хмуря брови. — Я так понял по телефону, что в тебя на полном ходу въехали.
РэпМон передернулся от этих слов и тоже поспешил присесть.
— В рубашке родился…
Макнэ неловко потёр переносицу.
— Водитель успел вовремя притормозить? — спросил Хоби, пальцами поворачивая голову парня в сторону света. — Откуда этот синяк?
— Подрался, — буркнул Гукки, скидывая его руку.
— Не понял, — проговорил Юнги. — Ты ещё и подраться успел?
— Не совсем. Скорее был избит.
— Что? Как это вообще могло произойти?
Намджун и Хосок недоуменно переглянулись.
— Ладно, я вообще ни во что не врубаюсь, — признался РэпМон. — Рассказывай всё по порядку от начала до конца.
В глазах Чонгука промелькнула тень — то ли страх, то ли неприятные воспоминания, и он на мгновение замялся с ответом.
— Был без настроения, нарвался на драку. Отпинали по рёбрам и приложили пару раз головой. Потерял координацию. Вышел на дорогу.
Водитель вызвал неотложку и не уходил, пока не приехали врачи. Затормозить не успел.
Меня забрали с тротуара в нескольких метрах правее места столкновения. Свидетелей куча. Травм — ни одной, помимо тех, с которыми дошёл до шоссе.
В палате повисла звенящая тишина.
Лицо изумлённого Джей-Хоупа приняло на редкость нелепый и комичный вид. Шуга забыл, что должен злиться. Намджун снова принялся задумчиво и нервно кусать губы.
— Подожди-подожди… — Хосок даже отодвинулся. — Да нет. Как это? Ты должен лежать в реанимации сейчас!
— Если не в морге, — совсем серьёзно вставил Юнги.
Чонгук скорчил кислую мину и всё-таки решился:
— У меня есть одно возможное объяснение этому, — произнёс он.
РэпМон приподнял бровь.
— Я видел Джина в момент аварии.
На этот раз молчание затянулось намного дольше.
Хоуп опустил глаза, разглядывая вмятины и трещинки на своих кроссовках.
— Слушайте, я самый скептичный и неверующий из всех нас, какой резон мне выдумывать подобные бредни? — нервно кинул макнэ, когда Шуга встал со своего места и отошёл к окну, хлопая по карманам в поисках сигарет.
— Тут нельзя курить, — рассеянно напомнил Намджун.
— Я уверен на все сто процентов, что видел его прямо между собой и машиной перед самым этим столкновением.
Хосок неопределённо пожал плечами, по-прежнему не поднимая взгляда.
— Я вообще не почувствовал никакого удара, — продолжил настаивать младший. — И я слышал его голос! Это точно был он!
— Гукки, никто не сомневается в том, что ты видел, — поспешил успокоить начавшего закипать друга РэпМон.
— Вопрос в том, что было на самом деле, — закончил за него Шуга.
— Ты сказал, что у тебя уже было сотрясение к этому моменту, — добавил Хоби.
От стены возле входной двери отделилась одинокая фигура человека, про которого все напрочь успели позабыть.
— Вчера мы впервые заехали к Джину домой, — хрипловатый от долгого молчания голос Ви заставил парней одновременно вздрогнуть и обернуться.
— Мы приехали в его квартиру и вместо того, чтобы поговорить по душам или почтить его память, укурились в хламину, — Тэхён склонил голову вбок, глядя до дрожи пронизывающим взглядом прямо в глаза макнэ.
Намджун неловко заёрзал на месте.
— Когда мы выключили свет и легли спать, я слышал, как он дышит, — парень еле заметно усмехнулся. — Юнги-хён спит беззвучно, Намджун-хён храпит. А у Джин-хёна такое своё, особое дыхание, когда он сидит в кресле с планшетом и читает в ожидании, пока мы заснём.
Глубокое и размеренное. Убаюкивающее.
У парней по коже побежали мурашки.
— Клонишь к тому, что это всё-таки не было галлюцинацией? — не теряя зрительного контакта, словно под гипнозом спросил Чонгук.
— А фантомная боль — это галлюцинация? — задал встречный вопрос Ви. — Болит то, чего вроде бы и не существует в физическом понимании. Но боль есть, и её невозможно оспорить одним только фактом отсутствия беспокоящей конечности.
Ты видел и слышал Джина, а я ощущал его. Это наша фантомная боль.
— У меня от тебя мороз по коже и мозги закипают, Ким Тэхён, — закатил глаза Шуга, вновь обретя дар речи. — Прекращай с этой своей фигней.
— Бывают, кстати, и безболезненные фантомные ощущения, — задумчиво добавил Ви. — Поразмышляй об этом на досуге.
Широко улыбнувшись, Чонгук откинулся на кровати, полностью захваченный и удовлетворённый этой невообразимой теорией.
* * *
Чимин прибежал через полчаса бледный, как смерть, и буквально вышвырнул Хосока с его насиженного места, чтобы иметь возможность ощупать младшего с ног до головы.
— Какой кошмар… Мы такие идиоты, что оставили тебя совсем одного, что же мы за хёны такие... Чонгуки...
— Хён, — начал возмущаться Чонгук, чуть ли не ногами отбрыкиваясь от чрезмерно эмоционального и взволнованного друга. — Хён! Тебя слишком много!
— Чимини, — рассмеялся Намджун, когда этот рыжий ураган успокоился и сконфуженно замер, не зная, куда девать свои руки. — Давно не виделись.
Чим неловко кивнул и уставился на свои ладошки, сложенные на коленях.
— Мне правда очень жаль, что я заставил вас так понервничать, — уже мягче произнёс Гук, дотрагиваясь до его локтя. — Со мной всё в порядке. У врачей нет никаких причин держать меня здесь, так что скоро точно выпишут. Если бы отец не настоял на полном обследовании...
— Чимин прав, — неожиданно перебил его Хоуп. — Мы все невероятные идиоты. И эта наша идиотская привычка без предупреждения пропадать в неизвестном направлении — хрень собачья.
РэпМон похлопал его по плечу.
— Да уж. Справляться по одиночке у нас как-то совсем херово получается. Пора закругляться с этими глупыми прятками. Подепрессировали, и хватит.
— Подепрессировали и хватит? — переспросил Чимин. — Как ты вообще можешь такое говорить?
Намджун свёл брови.
— Могу, потому что жизнь после смерти Джина не останавливается. Думаешь, он рад был бы увидеть то, во что мы себя превратили за какие-то два никчёмных месяца?
За его спиной, прикрыв рот ладонью, стоял Ким Сокджин, и действительно совершенно не понимал, что произошло с его лучшими друзьями.
Ребята перестали общаться?
Юнги толкает какую-то дурь Намджуни и Тэхёни?
Почему Тэхён ни стоять, ни сидеть без гримас боли не может?
Почему Намджун так ужасно выглядит и так сильно похудел?
Что за ожоги у Юнги на ладонях, и почему у него взгляд такой стеклянный?
Почему Чимин такой дёрганный и всячески избегает смотреть на Хосока?
Лилия напротив его сердца вновь закровоточила, и он покрепче прижал перепачканную кровью рубашку к ране.
ЧИТАТЬ ФАНФИК НА ФИКБУКЕ:https://ficbook.net/readfic/4610382